Ветераны суда. Соколикова Клавдия Петровна:«Судейскую профессию я выбрала по воле случая, зато – на всю жизнь!»

Продолжаем рассказывать о ветеранах судейского сообщества, чья жизнь и трудовая биография может послужить убедительным примером служения профессиональному долгу. А для молодых судей их рассказ об опыте судейской работы, которую ветераны выполняли, часто в труднейших условиях, может быть не только полезным в профессиональном отношении, но и своеобразной поучительной историей жизни.
Ветераны суда Соколикова Клавдия Петровна: «Судейскую профессию я выбрала по воле случая, зато – на всю жизнь!»
Этапы биографии: Родилась 15.11.1924 года в Калининской (ныне - Тверской) области. Образование - высшее: Ленинградский Государственный университет им. Жданова (1950-1955), специальность: правоведение. Общий трудовой стаж – 45 лет. Стаж работы судьей – более 20 лет, в том числе, в районных судах в Чудовском и Мстинском районах в 1948-1954 годах, в Новгородском городском суде в 1968-1970 годах, в Новгородском областном суде в 1956-1968 годах.  На пенсии – с 1987 года.
Более 20 лет насчитывает судейский стаж Клавдии Петровны Соколиковой в Новгородской области. Однако, если из общего трудового стажа, который составляет 45 лет, вычленить период ее работы в судебной системе СССР, то его можно смело увеличить почти до 30 лет. Это - и период работы в 1942–1948 годах сначала делопроизводителем, а затем секретарем судебного участка в Краснопресненском районе города Москвы, и 17 лет работы в отделе судов управления юстиции Новгородской области, когда она в силу должностных обязанностей проверяла организацию работы в судах. Поэтому сказать, что о суде Клавдия Петровна знает все, или почти все, - согласитесь, не будет преувеличением. Признаюсь: на всем протяжении нашего разговора с Клавдией Петровной я не раз удивлялся ее цепкой и ясной памяти! Погружаясь в прошлое, она почти без затруднений вспоминала фамилии и имена судей, секретарей судебного заседания, судебных исполнителей, с кем ей доводилось работать многие десятки лет назад. Попутно она еще вспоминала и многое другое. И тяжелейшую работу по рытью оборонительных противотанковых траншей под Лихославлем в 1941 году для оборонительной линии под Москвой, куда ее вместе с другими подростками направил военкомат… И долгую, полную опасностей, 120-километровую дорогу из деревни в Москву, которую она девчонкой проделала пешком… И названия пересадок от дома в Мытищенском районе, где она квартировала, до места работы в столице - сначала на автобусе, потом на паровозе и метро… И какими разрушенными после жесточайших обстрелов предстали перед ней улицы Новгорода, когда она впервые сюда приехала спустя три года после войны - в 1948 году...  Полагаю, что для молодых коллег-судей и, вообще, для судейских работников будет поучительным ее рассказ о том, как она пришла в судейскую профессию и какие проблемы приходилось преодолевать ее поколению.
Клавдия Петровна Соколикова: - В судебный участок Краснопресненского района города Москвы я пришла в октябре 1942 года 18-летней деревенской девчонкой. Я ведь родом из деревни в Калининской (ныне Тверской) области. У меня даже паспорта не было: как колхознице мне иметь его не полагалось. Сегодня в это трудно поверить, но в довоенное время колхозникам вовсе не выдавали паспортов. Поэтому моим главным удостоверением личности в столице на протяжении нескольких лет было свидетельство о рождении. Но на работу меня взяли: не только из-за поручительства моей знакомой, работавшей на том же судебном участке, но, наверное, и благодаря моему аттестату семилетней школы с круглыми пятерками, а еще - аккуратному и разборчивому почерку. Как известно, для работы в суде, где приходится переписывать много судебных документов, четкий почерк - ценное качество. Семь лет работы секретарем судебного участка в Москве были для меня прекрасной профессиональной школой. Отличные знания процессуальных норм и судопроизводства помогли мне, когда позднее стала работать судьей. В штате участка были еще секретарь судебного заседания, судебный исполнитель и курьер, а я координировала их работу. В мои обязанности входило принимать дела, обеспечивать явку участников рассмотрения, оформлять повестки, готовить копии приговоров и судебных решений, выдавать справки о судимости и так далее. При необходимости - замещала секретарей судебного заседания, вела протоколы, писала проекты судебных решений. Кстати, у нас в канцелярии постоянно присутствовала опытный специалист-ревизор из управления юстиции, которая проверяла не только организацию работы участка, но и судебные решения. Поэтому, из-за многоступенчатого контроля качество судопроизводства было высоким.  Помню многих, с кем тогда работала: судей Калманович, Архипову, Лисину, секретарей судебного заседания: Нину Червякову, Тасю Зайцеву, Клавдию Соколову, Зинаиду Снегиреву… Секретари часто менялись: только обучишь новенькую, как она собирается уходить – или замуж, или куда полегче и где зарплата больше. В суде заработки даже у судей были смешными, а уж про специалистов – и говорить нечего! Нормальных условий для работы не было. На весь участок – одна старенькая печатная машинка и старая переломанная мебель. Судьи проводили заседания в тесных кабинетах, где они сами сидели по два-три человека. Такой вот удручающий и, к сожалению, привычный судейский быт.   Среди судей тогда было много участников войны. Высшее юридическое образование было не у всех, некоторые, как и я – сначала получили среднее специальное юридическое образование, закончив юридические школы. Со мной, например, учились два бывших фронтовика, инвалида войны, Володя Плис и Павел Семилетов. Один после ранения лица был слепым, а другой – с ампутированными по плечи руками. Они вместе жили в одной комнате общежития, вместе ходили на занятия. Так, помогая друг другу, два друга-фронтовика и закончили учебу «на отлично», получили юридическое образование и специальность, а потом работали не хуже здоровых. Очень крепкие духом были мужчины! Когда кого-то из судей переводили на другой участок, то его временно заменял самый опытный из народных заседателей, которых избирали и направляли в народные суды предприятия и организации. И ничего, справлялись. После окончания юридической школы в 1948 году распределилась для работы судьей в Новгород, причем, совершенно случайно. Комиссия предложила на выбор три города: Барнаул (Алтайский край), Вологду и Новгород, который я почему-то и выбрала, хотя о нем ничего не знала. Мне потом говорили: мол, «глупая, ты, Новгород в войну «под немцами» был, весь в руинах, где ты там жить будешь?». Но дело было уже сделано, взяла я у мамы в деревне фанерный чемодан без ручки, положила туда свои нехитрые пожитки и поехала в совершенно незнакомый для меня Новгород. Паровоз дотянул московский поезд до новгородского вокзала ранним октябрьским утром. Город показался мне мрачным и каким-то хмурым. Сплошь разрушения и руины, заросшие сорняком пустыри и кучи битого кирпича. Неприветливые, молчаливые жители, которых к тому было очень мало на разбитых улицах. Никто из редких прохожих, которых я останавливала, чтобы они показали мне дорогу до областного управления юстиции, ничего о таком учреждении не слышал. Потом какой-то дядя послал меня искать управление на Торговую сторону, куда я перешла по понтонному мосту через Волхов. Тщетно! А когда пошла обратно, остановила случайного прохожего, мужчину с папкой документов в руке. Этот добрый человек, к моему счастью, подробно объяснил, как добраться до управления юстиции, которое тогда располагалось на улице Некрасова, дом №6. Как потом оказалось, это был Иван Кириллович Кудрявцев, которого через несколько лет назначили руководителем управления юстиции. Вот так случай свел меня в чужом городе с моим будущим начальником. Это – судьба! Управление юстиции размещалось тогда в деревянном двухэтажном домишке, с низкими оконцами, с несколькими комнатами-клетушками, в которых располагались отделы, в том числе, и отдел судов. У меня приняли документы и отправили на стажировку в Окуловский район – к опытнейшему судье третьего судебного участка в Угловке Ефиму Григорьевичу Зусину. Три месяца я писала проекты решений, приговоров, проверяла протоколы, готовила судебные заседания. Мой строгий наставник был очень доволен, так как работа для меня была давно знакомой. Ему было с кем сравнивать: до меня на участке на должность судьи стажировалась выпускница очного дневного отделения юридического института, к которой у наставника было немало претензий. А мне уже через пару недель стажировки он сказал, что у меня все отлично, что все я делаю как надо, и поэтому он даст мне хорошую характеристику. После стажировки, в декабре 1948 года, меня избрали судьей судебного участка № 2 в Чудове, с заработной платой 980 рублей в месяц. Мне было 24 года. В Чудове я проработала три года. В житейском плане для меня это был очень сложный период. Мой старший коллега - судья судебного участка № 1 Алексей Захарович Давыдов, конечно, помогал мне как начинающему судье. Однако жить в полуразрушенном войной городе было абсолютно негде. Суд расположился в доме, построенном в войну немцами, где у них был штаб - настолько тесном, что свидетелям и потерпевшим приходилось ожидать вызова на заседание снаружи, на улице. Первое время жила прямо в совещательной комнате суда, куда вход был прямо с улицы, спала на грязном диванчике. Через год один из заседателей, который с женой построил себе крохотный домик из старых железнодорожных шпал, сжалившись, предоставил мне спальное место на сундуке за 100 рублей в месяц. Там и жила, пока в 1949 году не вышла замуж за сына учителя, одного из наших заседателей, а потом переехала в их дом. Там и сын Юрочка родился. Сначала мы рассматривали все дела подряд: уголовные и гражданские, позднее самые сложные из них, по подсудности, стали отправлять в областной суд. Судили за совершение краж, хулиганство, хищения, взыскивали недоимки, разрешали трудовые споры и так далее. Кстати, сроки давали большие. Например, кража или хищение государственного и личного имущества, по указам Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 года «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» и «Об усилении охраны личной собственности граждан», каралась заключением в исправительно-трудовом лагере на срок от 5 до 25 лет. Нагрузка на судей была большая, но мы не нарушали сроки рассмотрения. Наверное потому, что тогда за волокиту их наказывали гораздо строже, чем сейчас. К примеру, срок по рассмотрению трудовых споров тогда не превышал 10 дней. Мой муж, Иван Михайлович Соколиков, работал в Чудовском райкоме компартии. В 1951 году, после учебы в высшей Ленинградской партшколе, его направили работать в поселок Пролетарий, ставший райцентром нового Мстинского района Новгородской области. Как послушная жена, через несколько месяцев, после окончания срока судейских полномочий, я последовала за ним и проработала там судьей 3 года. Хотя, признаюсь, долго сопротивлялась переезду, так как заработная плата судьи там была значительно меньше, чем в промышленном Чудове. А мы в тот период буквально считали копейки, отдавали долги. Когда в Новгороде запустили радиозавод, муж засобирался туда на работу, хотел сменить профессию, так как с юности занимался радиолюбительством, да и партийная карьера его тяготила. Райком его долго не отпускал, однако, в конце концов, уволил, и муж все же реализовал свою мечту. В 1955 году он устроился на радиозавод, позднее заочно закончил радиотехникум, стал рационализатором.  У меня в тот период из-за высокой нагрузки на работе стали возникать проблемы со здоровьем. Я же еще училась заочно на юридическом факультете Ленинградского Государственного университета им. Жданова, который закончила в 1955 году. По настоянию врачей даже приходилось лечиться. И я решила сделать перерыв, ненадолго оставить должность судьи, сменить ее на более спокойную. Около года работала в приемной райкома партии. Однако долго без судейской профессии выдержать не смогла, очень уж тосковала по делу, которое знала и любила. Вернуться в суд мне вновь помог Иван Кириллович Кудрявцев, который в тот период уже был начальником областного управления юстиции. Однажды, когда он заехал по делам в Пролетарий, мы с ним встретились, и он, помня о моем судейском опыте, предложил мне в управлении вакантную должность специалиста в управлении юстиции, тогда курировавшем работу судов. Конечно, я с радостью согласилась. Через несколько месяцев, после Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 августа 1956 года о расширении областных судов и упразднении областных управлений юстиции, меня перевели в областной суд и назначили судьей. Тогда я была единственной женщиной в коллегии по уголовным делам. Работала в коллегии вместе с Василием Александровичем Ахлыниным, Николаем Алексеевичем Петровым. За 13 лет работы в областном суде рассматривала дела 1 и 2 инстанций, проводила выездные судебные заседания по всем районам. Кроме этого, в перечень моих обязанностей входила проверка в районах работы товарищеских народных судов, подготовка аналитических отчетов по судебной практике, читала в трудовых коллективах лекции на правовые темы, и так далее.  Раньше в судах действовала полезная практика проведения выездных судебных заседаний в трудовых коллективах, где раньше работал подсудимый. Это делалось для того, чтобы выяснить: какие обстоятельства способствовали совершению преступления и обеспечить условия для вынесения судом справедливого и взвешенного судебного решения. На выездном заседании суда, помимо доводов стороны обвинения, подсудимый слышал о себе также мнения его коллег по работе, родственников, соседей и просто знакомых. Считаю, что такая практика была эффективной, в том числе, в части воспитательного воздействия на преступивших закон и для профилактики преступлений.  Работу в областном суде я любила. Однако, из-за частых поездок в районы и работы допоздна времени на домашние дела и семью катастрофически не хватало. Пока был жив муж, еще справлялась, но когда он умер от инфаркта, сын часто оставался дома один. Помню, как однажды из командировки вернулась домой, открыла дверь, а мой сынок встречает меня на пороге: в одной руке – недочищенная картофелина, в другой – кухонный нож. У меня сердце так и зашлось от жалости! А обиженный сын мне тогда заявил, что если я и дальше буду оставлять его одного, то он сбежит из дома. Признаюсь, я тогда испугалась и пообещала скоро не оставлять его одного.  В командировки по районам я перестала ездить с 1968 года, когда стала судьей Новгородского городского суда. Там я проработала два года. Штат городского суда в то время состоял из 4 судей, которые время от времени менялись. Размещался суд в небольшом двухэтажном доме на улице Ленинградская, 4. Там, в скученных условиях, располагались также нотариальная контора, адвокатская палата, арбитражный суд и прокуратура города.  Прекрасно помню коллег, с кем довелось работать. В городском суде это - председатель суда Василий Павлович Свиязов и судьи: Василий Алексеевич Сергеев, Нина Ивановна Базырина, Александра Ивановна Савельева, Валентина Ивановна Ермакова и другие. В последующем, еще 16 лет - до 1987 года, после перехода в штат областного управления юстиции, я осуществляла проверку организации деятельности судов, исполнения судебных решений, различных жалоб. Поэтому могу сказать, что судебной системе я была верной всю свою жизнь. О чем никогда не жалела. У меня в трудовой книжке – 33 благодарности за хорошую работу. Управлением судебного департамента РФ награждена медалью «За безупречную службу», есть медаль «Ветеран труда». Молодым же судьям желаю любить свою профессию, работать со всей ответственностью, соблюдать закон и того же требовать от других.
Записал Валерий Таганский,  пресс-секретарь Новгородского районного суда
 
По теме
Боровичским районным судом рассмотрено уголовное дело в отношении Захарова Н., 1975 года рождения, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст.
Следователем СО по городу Великий Новгород СУ СКР по Новгородской области завершено расследование уголовного дела в отношении бывшего директора одного из детских садов Великого Новгорода.
В результате проведения оперативно-розыскных мероприятий сотрудники подразделения по контролю за оборотом наркотиков межмуниципального отдела МВД России «Боровичский» Новгородской области задержали 42-летнего неоднократн
Вступил в силу обвинительный приговор в отношении жителя Тверской области за ДТП в состоянии опьянения, вследствие которого погибла девушка.
Как сообщалось ранее, в ноябре 2024 года государственным обвинителем прокуратуры Чудовского района поддержано государственное обвинение по уголовному делу в отношении 29-летнего жителя Тверской области Сергея Зайцева.
Очень часто весенний лед становится причиной гибели людей. Как правило, среди погибших чаще всего оказываются дети и рыбаки.
Окуловский районный суд с участием представителя прокуратуры Окуловского района вынес обвинительный приговор по уголовному делу в отношении 40-летнего жителя г. Окуловка Асифа Алили.
Новгородский районный суд с участием представителя прокуратуры Великого Новгорода вынес обвинительный приговор по уголовному делу в отношении двоих жителей Чудовского района Владимира Староверова и Алексея Заянчковского
Боровичским районным судом рассмотрено уголовное дело в отношении Захарова Н., 1975 года рождения, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст.
Боровичский районный суд
На третий и четвертый квартал 2024 года в Новгородской области запланировано пилотирование проектов, направленных на оптимизацию процессов оказания первой медицинской помощи,
Минцифры Новгородской области